Часть II ИСКУСИТЕЛИ И ИСКУПИТЕЛИ
Часть II ИСКУСИТЕЛИ И ИСКУПИТЕЛИ
Глава 4. «О, КАК ЮДОЛЬ МОЯ МРАЧНА!»
Вы никогда не задумывались, почему детям так нравится пускать мыльные пузыри? Потому что красиво, а они инстинктивно чуют истинное и прекрасное? Ну, мало ли им всяческих красот показывают – они же не зацикливаются? А пузыри пускают, пускают и пускают, радуются, когда получается большо-о-ой, прочный, далеко летит, весь переливается, на солнышке блестит… Почему?
Потому что это не просто красиво, это – само совершенство: радужный шар, внутри которого… Нет, вот когда еще внутрь пузыря через соломинку впустить дым от сигареты, да сделать ажно агромадным по радиусу – вот тогда-то и получится безупречное изображение Вселенной. Точная копия в масштабе один к десяти в милли-мега-гига-энной степени. Уберите в предыдущей фразе «мегу» или «гигу» - получите еще более точную копию мироздания или Ойкумены, в которой мы живем. Астрономически это – абсолютно бесспорный факт. И это не я вам говорю, и даже не ваши ученые, которые давненько про этот незначительный фактик знают, это – Истина. Знал ее, к примеру, и Станислав Лемм, создатель «Соляриса», его гениальный образ – божественная подсказка: именно так и устроена Вселенная, только его рисунок тоже надо помножить на бесконечность…
Плавают в этой туманной бесконечности красивейшие туманности, и куски поплотнее, и группы совсем уже плотных (в том числе – и плотьных) а то и просто твердых частиц и тел – на любой вкус и типоразмер. Звезды попадаются, галактики, одинокие астероиды и заблудшие души – это всем ясно да? Давно? Хорошо, допустим даже, все ясно с Великим Космосом, болтающейся в ней, как пузырек воздуха в океане, малюсенькой капсулой нашей Ойкумены. И с душами живых тоже более или менее все ясно… Допустим.
Нужно ли всем этим управлять? That is the question of all questions. Есть ли нужда руководить, направлять, возглавлять, вести за собой, строить, орать на кого-то или что-то, наказывать за непослушание или наоборот награждать всяческими побрякушками за исполнительность? Какой-нибудь наглой комете есть дело до приказов сверху? Да ей плевать – она летит себе, распустив хвост, и в ус не дует… Не надо ей сроду, чтобы кто-то ей указывал! Да и управленцу, ежели таковой обнаружится, не уследить за всеми взбесившимися болидами – пусть даже размером с нашу галактику.
Правда, летят они ПО ОРБИТАМ, и получается, что орбиту КТО-ТО задает. Разумный. Целенаправленно действующий. Бог, то есть.
Вот это и есть самое опасное упрощенчество. Как хорошо сразу становится, как все понятно: Бог велел! В Библии так написано (Коране, Талмуде) – и точка. И думать ни о чем не надо. И докапываться до сути Истины – ни к чему. Насколько просто все устроено у меня! АРХИДЬЯВОЛЫ – короли каждый своего греха, строго: САТАНА – гнев, ВЕЛЬЗЕВУЛ – чревоугодие, МАММОНА – скупость, АСМОДЕЙ – похоть, БЕЛЬФЕГОР – лень, ЛЕВИАФАН – зависть. То же самое – на другом полюсе… Но это мы с Отцом так все устроили здесь, в пузырьке Ойкумены, а за границей? Там ничего похожего нет, никакой разумностью не пахнет, и достаточно закона всемирного тяготения, помноженного на безмозглый случай, чтобы объяснить все процессы. И в наш пузырек тоже может – совершенно случайно – залететь та самая шальная комета и взорвать тут все к чертовой матери, и разметать на атомы, да еще и атомы сжечь в своей утробе. И мы с Отцом ровным счетом ничего не сможем ей противопоставить. Такое уже было во Вселенной – и не раз, поскольку в Ней, матушке, было всё без исключений.
Людей «простых» – а тем более глупых – абсолютно не интересуют абсолюты Вселенной, им на свою-то ойкуменочку насрать. Насрать буквально, потому что серут. Вот и получается, что нам, дьяволам, приходится думать за них – рожденных для любви, познания и красоты.
Опять я с вами заболтался, а меня в кабинете Астарот ждет? А, нет, это мы с ним летим с инспекцией в хозяйство Левиафана.
- Ну, здравствуй, здравствуй, Лёвушка.
- Ваше величество!
- Показывай, показывай хозяйство… Сати, ты здесь?
- А как же, босс!
- Почему не встречаешь?
- Извини, замотал ты меня сегодня, не успел для тебя сюрприз подготовить.
- Так ты тут сюрпризами занимаешься или ревизию производишь?
- Ревизию, ревизию, отчет у меня в голове – сканируй, я тебе откроюсь.
- Ага. Ага? А, ну-ну, понял, спасибо. Ты, как всегда, молодец, действуй дальше. А как ты из них тут воинов армагеддоновых делать будешь? Да, прости, и правда глупость спросил. О-кей, мы тут полетаем немножко, а ты давай заканчивай со своим сюрпризом, я не задержусь.
- Тебе будет интересно.
- Уф, а когда кому с тобой не было интересно? Ладно, забирай старика на помощь, а мы тут с хозяином погуляем. На все про все вам – одна минута.
Со скоростью молнии облетая наиболее интересные объекты, о которых доложил Сатана в своем отчете, я скучнейшим тоном выговаривал Лёвушке:
- Да, братец, тоскливо ты работаешь, по старинке, без выдумки, даже хорошие начинания на корню губишь.
- Ваше величество…
- Ну, что ты заладил: ваше величество да ваше величество? Ну вот, смотри, одни твои «восстановители» чего стоят…
(Речь идет о спецотделении для разваливших СССР, в котором уже сидят и ожидаются все остальные. Главная идея их наказания: весь день они строят различные объекты, а на следующий день старательно их разваливают. Вкалывают, как звери, стараются, потеют, выслуживаются, упираются – аж калечатся от усердия. Вечерами заседают во всяческих комиссиях СНГ. Сорятся, дерутся, планы пишут, проекты составляют…)
- Это ж надо так изнахратить хорошую идею! Ну что ж ты сделал из них простых уголовников? Напялил бы на них еще ватники – да на лесоповал… А где же судьбы отдельных людей и целых народов, которые они изуродовали?
- Ваше…
- Вот Гейдар Алиев у тебя нефтяные камни жрет, нефтью запивает – ну и что? Ты его откармливаешь тут, что ли, по блату? Ему уже понравилось… Что ж ты мне государственное имущество буквально в дерьмо переводишь, а?!!- Левиафан помер бы от страха, если бы не был бессмертен.- За таким искуплением я его, пожалуй, к Маммоне переброшу… Тот его живо накормит не сырой нефтью, а исползованными продуктами, соображаешь? Неутилизируемыми отходами. Впрочем, дело даже не в этом. При чем тут развал СССР? Ну?- Лёвушка съежился, будто я собирался его ударить.- Не пришей к пизде рукав получается! Ты давай сделай мне этот цех образцово-показательным, понял? Чтобы ответили они ЗА ВСЁ, понимаешь, по полному счету, как и положено!
- Ваше величество, так вы не отправите меня…
- А зачем тебя куда-то отправлять? Для тебя и тут – каторга, вот и работай пока…
Через минуту Сатана уже собрал и построил всех, кто при жизни завидовал мне-человеку. Я на них и смотреть не стал:
- Ну-у-у, Сати, тут вкус тебе явно изменил. Я-то этим людям не завидовал, зла не желал и сюда не приглашал. Попали – что ж, стало быть, судьба у них такая. Да и вообще, ты же знаешь, я не мстителен, это скорее – вот его,- я кивнул на хозяина территории,- прерогатива… Дед, а ты куда смотрел?
- Да я чё? Что ж я, самому Сатане ошибки поправлять стану?
- Это не ошибка, шеф. Они тебе еще пригодятся,- он явно обиделся.
- Не до лирики сейчас, друг!
- И без лирики – никуда,- упрямо тянул Сати,- ВСЁ надо учитывать, сам говорил.
- Хорошо. Учтем. Спасибо. Ты умница. Как там у тебя военные приготовления?
- Прилетай – посмотри сам.
- Обязательно. Только попозже – нельзя нам сейчас далеко от трикветры улетать: на Земле грядут серьезные катаклизмы.
- А для этих нет худшего наказания, чем видеть, что ты и после смерти – предмет зависти.
- А-а-а, вот ты как вывернул? Ну, тогда ты дважды умница! Но нам пора. Да, Левиафан!
- Слушаю, ваше величество.
- А какое отношение к твоему хозяйству имеет Блаватская, Рерихи, прочие небесные учителя?
- Ну… как же?
- Хаббард – еще ладно, но как же ты посмел Николая Константиновича загнать на каменоломню работать? Гималаи, что ли, он тебе камень за камнем развалить должен? Он может, но не руками же!
- Дык, ваше величество…
- Ладно, подумаем еще. Это – скорее твои клиенты, Астарот. Всё, всё, домой!
* * *
По закону всеобщего сохранения никуда не исчезают ни ЗНАНИЕ, ни ДУША, ни ЧУВСТВА, хотя гибнут ойкумены, группы галактик и мелкие электронные облака по имени «Млечный путь».
Знанию неоткуда взяться – оно уже просто есть. Всё. И исчезнуть оно не может – некуда и незачем. Искусственный интеллект? А на что? Зачем изобретать велосипед? Он уже есть – человек. Человечеству жуть как хочется повторить себя – свой образ и подобие. Индивидуальный образ и личное подобие. Ему кажется, что ничего красившее быть не может. А уж умнее… А сохранить – значит зафиксировать, законсервировать в том виде, в котором оно сформулировано здесь и сейчас. То есть – упаковать в минимальные по массе носители, а потом раскидать по всей Ойкумене и за ее пределами. За время моей жизни на земле человечество научилось упаковывать библиотеки в спичечный коробок. Объем сохраненной в кубическом сантиметре информации возрастет еще в тысячи или миллионы раз, и такой кубик уже можно будет закинуть на расстояние в миллиарды световых лет. И – что? А ничего. Нет никакой гарантии, что этот кубик не сгорит, столкнувшись с шальной кометой. А если даже и долетит до населенной планеты – его сожрет какая-нибудь безмозглая корова.
Трагедия не в этом. Беда в том, что даже если человечество упакует все свои знания в кубик и раздаст всем способным его воспринять «собратьям по разуму», толку от этого не будет никакого. Ровным счетом. Ноль. Собратья просто вышырнут этот кубик на помойку.
Это может быть нужно только самим людям – никому другому не дороги ни их знания, ни они сами. Что есть они, что нет – за пределами уже Солнечной системы это никого не интересует и никакого значения не имеет, ни на что не влияет, никому не мешает, но и пользы тоже не приносит. Пшик. Менее значительный, чем какой-нибудь взбесившийся астероид, который сдуру может столкнуть планету с орбиты или разметать ее на тысячи кусочков. Или, наоборот, загореться новой сверх-новой…
* * *
- Астарот, ты должен был понять это раньше меня: если звезды зажигают – значит, это кому-то нужно. Кому и зачем понадобилось человека на дьявольский трон сажать? Не просто мелким бесом делать, не чертом и не Воландом каким-нибудь мифическим – самим императором! Зачем?
Мы вошли в кабинет и начали снимать с себя официальные доспехи. Девочки нам помогали: Гелла – мне, Стеллочка – Астароту. Он ее пытался хоть погладить – она ловко уклонялась и с улыбкой делала свое дело, так что он меня едва ли слышал.
- Н-ну…
- Что?!! Ты в своем уме, старик?
- Ты чего, Люци?- он перестал распускать руки и посмотрел на меня осмысленно.
- Что ты мне дурочку из себя корчишь?- А я, наоборот, просто стоял, растопыривая, поднимая и опуская руки. Раздевая меня, Гелла не упускала случая поцеловать мне запястье, положить ладонь к себе на грудь, прижаться между делом.- И здесь пытаешься маржу свою слупить?
- Люци, да ты чего сегодня?
- Та-а-ак, вижу: и правда, не задумывался. Странно это, дед, согласись. Что это на нас всех нашло – или, точнее, кто навел на нас эту порчу?
- Да ты про что вообще, Люцифер? Странный ты какой-то…
- У нас сегодня фазаны с трюфелями – когда подать прикажете?- ворковала Гелла.
- Ойшш, девочка, не хочу я ничего.
- Надо, шеф, вы обязаны быть сильным.
- Фазаны?- закрутил носом герцог.- С тр-р-рюфелями?
- Не получишь, пока не ответишь на все мои вопросы.
- Мы так старались, шеф,- пропела Стеллочка, сдирая с Астарота последнюю перевязь с оружием.- Надо кушать…
- Ну, ладно уж, подайте этому старому развратнику пол-фазана, пока он не помер от вожделения, а мне – салатик какой-нибудь позабористее.
- Мр-р-рау! А почему половинку?- с предвкушением прорычал Астарот.
- Герцог! Кому-то понадобилось внести человеческий фактор в наши адовы дела, то ли заразить нас бациллой милосердия, то ли внести фермент сапиенса в наши реакции, то ли еще что-то – не пойму пока, но кому-то и зачем-то понадобилось же, чтобы именно человек оказался здесь, сейчас и на этом самом месте – на этом самом троне, черт бы тебя подрал! Или ты совсем уже в маразме – неужели не видишь?
- Не сердись, Люци, но мне действительно не приходило это в голову – только сейчас и дошло, насколько ты прав.
- И насколько все опаснее, чем мы предполагали.
- Неизмеримо.
- Ты чувствуешь, что это – уже катастрофа?
- Очень близко.
- Вот почему мы не выйдем с тобой из зала совета, пока не решим все задачки до конца, понял, дед?
- Теперь понял.
- Где Вельзевул, что предпринимает Сатана – слышишь?
- Там все в порядке.
- У меня тоже такое ощущение пока что. И еще: некогда мне сейчас на это отвлекаться и никому другому тоже нельзя доверить контроль за этими процессами – даже тебе. Поэтому давай так, Астарот, ты сейчас будешь думать и за меня, и за себя. Ты будешь рассуждать так, чтобы даже человеку было понятно все в твоих размышлениях, все до единого словечка, понял?
- Уф, неприятно это, но сделаю, конечно.
- Думай, старик или фазана отберу! Задачка первая: кому и зачем понадобилась человеческая дурость в наших делах – тормоз это или просто новое качество рассуждений, принятия решений. Это – раз.
- Ослабляет это нас или, наоборот, дает какой-то дополнительный шанс.
- Да, правильно. Дальше: я знаю все, что обязан знать, плюс я знаю что-то как человек, но именно сейчас у меня есть ощущение, что я не понимаю чего-то основного.
- Чего именно?
- Если бы я знал! То-то и оно, что НЕ знаю! Хуже: знаю, но как-то в тумане. Само собой разумеется, а что именно разумеется, почему разумеется – как бы забыл начисто. Кто из меня вытравил это ГЛУБИННОЕ понимание, эту основу? Зачем вытравил?
- И помочь я тебе обязан именно так, чтобы ты САМ все понял…
- Молодец, старик, хорошо, что ты это произнес – теперь я действительно верю в полную твою лояльность.
- Не до того, Люци – ситуация и правда слишком опасная.
- Ладно, все, не причитай и не каркай – я уже знаю, что мы из нее выберемся.
- Сла-а-ава Хаосу!
- Что, это на самом деле имеет какое-то значение?
- Точно так же, как условная формула «РЕШЕНИЕ ПРИНЯТО», каждое наше произнесенное обязательство нерушимо. Каждая твоя формула уверенности, каждое предсказание – вольное и невольное – это приказ, это, считай, уже сделано и сбудется именно так, как ты сказал – ибо это сказал император дьяволов.
- Ага. Понял, продолжай. Вот, кстати, почему нужно, чтобы говорил сейчас именно ты – а я побольше помалкивал…
* * *
Хаос был женат не раз, разумеется. Сначала он вычленил из себя Космос и его жену Материю, но воспользовался правом первой брачной ночи и женился на ней сам. И сколько детей на свет произвел – не разберешь, поскольку по закону это – дети Космоса. Каких детей?- мысли скакали у меня в голове, я чувствовал, что здесь что-то кроется. Я знал ответы на эти вопросы еще сорок тысяч лет назад, но потом это стало как-то само собой: ну – да, ну и что? Бог-Отец не раз уничтожал человечество (при чем тут Хаос?), чтобы пополнить свои райские закрома. Иисус тоже жуть как хочет повторить эти подвиги – суть его второго пришествия как раз в этом, но… Что тут «но»? Ошибка райской канцелярии в том, что по ходу апокалипсисов в Ад попадает гораздо больше душ, чем в Рай. Почему? Да очень просто: даже сравнительно праведные людишки, нормальное покорное богобоязненное быдло перед НАСИЛЬСТВЕННОЙ или катастрофической смертью проклинает своего губителя. А как может попасть в Рай душа, перед смертью проклявшая самого Господа? Это же страшнейший из грехов – прямой билет в Ад, минуя даже чистилище.
То есть, наказание, потоп, армагеддон, страшный суд – все это прежде всего невыгодно Отцу… А чей Он сын, кстати?
- Все дело в этом Астарот… Чей ты сын?
- Н-ну, Люци, это, знаешь ли… Я родился, когда о письменности еще не помышляли – точных данных нет.
- Но почему ты ВЕЛИКИЙ герцог – есть же еще и просто герцоги да графья?
- Ты так сказал, это твое решение.
- Нет, Астарот, это не решение или не мое решение. Я его всего лишь озвучил. Ты – Великий герцог именно по рождению, а мое происхождение еще выше твоего – вот где суть. И спорить с этим бесполезно – ты уже пробовал.
Девочки убрали объедки.
- Ну хорошо, родителей ты не помнишь или не положено тебе их знать, но как ты стал ВЕЛИКИМ герцогом - это ты знать обязан? Или ты всегда им был, не успел еще вылупиться?
- Ну и вопросы ты сегодня задаешь, Лютик… Всегда… Нет, не всегда и не сразу, конечно… Может, все-таки не надо, а? Прошлое ворошить, знаешь ли, небезопасно.
- Давай-давай, колись уже!
- Сам вспоминай!
На заре истории Разума было как? Что ни деревня – то король, не успел еще дом из камней сложить – уже князь… Много кровушки пролилось за звонкий титул, пока не появились СТАБИЛЬНО сильные государства и настоящие короли с императорами… Да чепуха все это!
- Нет, не чепуха. Первородные короли начали тасовать менее родовитую знать и полу-знать. Мало ли, какую работу приходилось исполнять, а то ты не знаешь, что такое номенклатура? Партия сказала: «Надо!», член ответил: «Есть!» И встал. Так графьями да князьями становились фавориты, выскочки… А ты – ты свою кровь из печени проливал, тебя не посмел убить даже сам громовержец – мелковат он был для тебя.
- А тебя, стало быть, запросто можно было грохнуть?
- Меня-то? Да – тьфу!
- А почему тогда ты жив до сих пор? Ну?
- Эть, Лю,- то ли поперхнулся, то ли просто от удивления головой мотнул Астарот, но в глазах его промелькнул неподдельный ужас.- Так ты же сам меня спас.- Он медленно сполз с кресла, встал на одно колено и склонил голову еще ниже.- За что я тебе… я твой вечный…
- Ладно, ладно, встань – еще узнает кто ненароком.
- Мне, Ваше императорское величество, вовсе не требуется напоминать, кто я такой и чем обязан вам…
- Да я и не напоминаю, у меня в голове постепенно проясняется, но пока еще не все.
- Позвольте мне закончить?
- Ну?
- Вам предстоит принять историческое решение, которое радикально…
- Это я знаю, герцог, можешь не продолжать. Затем и допрашиваю тебя – мне сегодня ошибаться нельзя, все надо учесть, понимаешь, абсолютно все – до мельчайших подробностей. Слишком долго мы ими пренебрегали.
- Так это же невозможно – весь мир в голове держать.
- Это тебе это невозможно, а я обязан. И слава Хаосу – у меня есть вот эта трикветра, от нее ведь и ты ни одной своей мысли спрятать не можешь?
- Не гневайтесь, император, я и не пытаюсь.
- Да ладно тебе, дед, не на приеме у архангелов. Ты меня еще генеральным секретарем ЦК преисподней партии обзови… Не нужны мне эти побрякушки, ты же знаешь.
- Мне показалось, что я только что был на волосок от гибели.
- Был. И всегда будешь.
- За что, Люци? Не я же своего орла на твою печень насылал – ты же понимаешь? Орел – да, мой был, но приказал-то…
- За то, что ты до сих пор не произнес имена моих родителей!
- Прости, Люци, но ты же сам должен всё… не вспомнить даже, а…
- И за то, что так долго держал в приемной вельзевулова гонца! Ты хоть сам-то понял, какую весть он принес?
- Христос предлагал встретиться. Ты ему отказал. По-моему – слишком резко.
- А по-моему, этому гонцу надо было башку оторвать, когда он еще только собрался ко мне лететь. Как и орлу твоему. И швырнуть к ногам Иисуса, чтобы он впредь и не мечтал о сепаратных сделках со мной!
- Ну-у-у, Люци, так же нельзя! Не по правилам это…
- А Елену в свите у себя держать – по правилам? Это же чистый рэкет!
- Тьфу ты, ё-моё, вечно эти бабы под ногами путаются! А я и внимания не обратил…
* * *
Райский дворец. Бал в честь Вельзевула – официального посланника с того полюса.
- …Для Вас, мадам, это великое счастье, как я понимаю?
- С вами танцевать, имеется в виду, или служить в свите?- с насмешкой переспросила Елена и уточнила: - Пусть даже - самого Христа?
- Ах, но это же – не картошку чистить и носки стирать какому-то там писателю, пусть даже – триста раз мастеру?
- Если бы я не знала, что лукавый – это вы и есть, ох и врезала бы вам сейчас!
- Помилуйте, ваше высочество, что за фантазии?
- Говорите, говорите, я слушаю, я же знаю, что неслучайно удостоена чести беседовать с самим Вельзевулом.
- Если бы вы знали также, каких трудов мне стоило вклинить вас в расписание моих танцев! Иисус пытается вскружить мне голову, натравливает на меня одну красавицу за другой, чтобы отвлечь от дел…
- Дела ваши меня ничуть не интересуют.
- Напрасно, принцесса, на Земле сейчас творятся чрезвычайнейшие события, и Лихтенштейн…
- Он сильно мучается?
- Лихтенштейн? Мучается?
- Прекратите, чертов прислужник, говорите про НЕГО! Танец кончается. Вы принесли мне привет от него?
- Не-ет, сударыня, этого я никак не мог, даже если бы еще больше хотел угодить вам! Он знать не знал, что я вас здесь встречу, что вы! В его-то ситуации…
- Он так ужасно страдает?
- Д-ды нет, я не сказал бы, что он прямо так уж сколько-нибудь страдает.
- Он меня совсем забыл? Ему не полагается помнить обо мне?
- О, нет, прекрасная Елена - как можно? Забыть? Вас? Да никакие адовы муки не заслонят блаженство общения с таким совершенством!
- Вы его погрузили на самое дно, в самую пучину адской бездны?
- Великолепная! У вас совершенно превратное представление о наших порядках. Честное слово, я лично приглашу вас в гости, чтобы развеять эти чудовищные фантазии.
- Нашел чем напугать – да я согласна! Готова совершить любое преступление, чтобы загреметь в ад, поближе к нему!
- Нет-нет, светлейшая, зачем же преступление – достаточно вашего пожелания.
- Хочу!!! Немедленно!
- Увы, ведь вы не ведьма, я не в силах… Ну, то есть, в силах, конечно – украсть вас мне не стоит ничего.
- Что вы за это потребуете от меня? Я заранее…
- Ууууффф, что за черные подозрения роятся в этой светлой головушке? Как вы нетерпеливы, как неосторожны, ветрены… Ни в коем случае – в вашем-то высочайшем положении – не следует торопиться с опрометчивыми обещаниями. Вы все и так получите, уверяю вас! Но, согласитесь, даже при моих – мало чем и мало кем – ограниченных возможностях, и вдруг пошло воровать фрейлину самого Создателя… Ну, принцесса, давно ли вы избавились от придворного этикета?
- Вы… Так вы не имеете права – не наделены полномочиями сообщать мне соответствующую информацию?
- Наконец-то!
- И вы действительно сильно рискуете, преступая рамки дипломатического протокола?
- Более, чем вы можете предположить. Это вполне может оказаться тем самым казусом-бели – припоминаете, Элли? Вы рискуете вновь очутиться, словно меж двух огней, меж двух самых любимых мужчин…
- Что-что?!! Вы и это знаете?
- Как же я могу не знать классики? Вы меня оскорбляете, земная женщина! Мы с вами просто танцуем, беседуем о литературе, пока Христос и Петр заняты политикой.
- И вы, конечно же, знаете, о чем они там совещаются?
- Ну, это-то проще простого: о брачных играх королей, разумеется, о чем же еще?
- И это тоже?
- Тише, тише, не сверкайте на меня так явно своими прекрасными глазищами. Конечно же, я знаю, что вы имели в виду, когда употребляли сей элегантный термин. Сейчас они пригласят меня, и я обязан буду, да просто вынужден буду выразить официальное восхищение вашей красотой, святостью, а стало быть – и лояльностью ко всей здешней райской мишуре. Лишь при этом условии вы можете надеяться, что в составе свиты посетите наши края с официальным визитом. Никаких более реальных шансов у вас пока нет…
- Поняла, поняла, благодарю вас!
- Да за что же меня-то? Это его – ЕГО – надо за все благодарить,- покосился Вельзевул на пролетавшего мимо архангела,- ведь все в руце Божьей!
- Благодарю тебя, Господи!
- Правда, обстоятельства могут сложиться так, что это он не сможет вклиниться в ваше танцевальное расписание.
- И даже вы – даже вы – не захотите нам помочь? Что же это за обстоятельства – непреодолимые даже для такого хитреца?
- Ну, как вам сказать, не могу же я, к примеру, позволить себе ангажировать вон ту вон херувимочку-официанточку…
- Так он тоже служит при дворе?
- О-о-о, я, пожалуй, не рискнул бы так охарактеризовать его статус.
- И тем не менее – благодарю, благодарю, благодарю… Тебя, господи!
- Во-от, умница, вы прекрасно танцуете (это было сказано в расчете на то, чтобы услышал шпион-ангелочек, порхавший за спиной Вэла), я просто не имею права упустить случай еще раз получить это дивное удовольствие на ответном мероприятии, на которое я и буду иметь счастье пригласить вас.
- Почту за честь, о лукавейший из злодеев!
* * *
- Вот-вот, а говоришь – мелочи… Мелочи – это, знаешь ли…
- Дай вспомнить? «Профессионализм – это мелочи: красота – это нюансы; а прекрасное – это абсолютная гармония, до мельчайших нюансов» - так ты, кажется, говорил еще на Земле?
- Ладно, ладно, не подлизывайся… Еще цитатник из моих произведений заведи. Как погибла Елена?
- Мгновенно. Не мучалась.
- Почему ее уравняли в должности с Дианой, поставили парой в свите? Только потому, что обе – принцессы?
- Одинаково святые грешницы, обе убиты.
- Кто наслал киллеров? Не Сам ли?
- Ну-у-у, Люци, как ты мог… Это – кто-то из наших.
- Да вижу, вижу, это-то мне бешенством глаза и застит… На это Он и рассчитывал. Кто?!!
- Похоже, в данном историческом эпизоде ничего не обошлось без…
- Опять ты на канцелярит сбиваешься? Говори толком!
- Смею ли я?
- Опять Левиафан?
- Трудно будет доказать, Люци, да и до того ли нам сейчас?
- И это он просчитал, падла! Да-а-а, с фантазией у него негусто…
- А чего мудрить, когда уже начал гадить? Отступать ему некуда. Не беспокойся, Сатана и с этим справится.
- Сатана это предвидел еще тогда – помнишь, как он заорал на совете, будто на своей ладошке все увидел.
- А почему ты не разрешил ему прихлопнуть гада сразу же, второй ладошкой?
- Да? И еще больше ослабить адский совет в тот момент?
- Тьфу, блин, р-р-развели тут дерьмократию без меня! Всяка шавка у тебя правом тявкать наделена!
- Тихо, тихо, герцог, демократия кончилась – ты, чего, не понял еще? Даже в постсоветской России от нее одна болотная гниль осталась – разве ты не видишь?
- Так там демократией никогда и не пахло! Ни разу в истории на ее территории не сформировывался демос. Сейчас – и вовсе - некий плешивый гриб-кегебешник на троне, откуда только вынырнула эта блёклая спирохета, бацилла тоталитаризма? Дальше – еще смешнее: грядёт президент Сидоров-Иванов, смесь английского с нижегородским.
- С питерским.
- Ну – с питерским, какая хрен разница?
- Да разница-то как раз есть: у новгородцев вековые республиканские традиции, а у питерцев – именно болотные имперские замашки, обида за утраченный столичный статус.
- Да ты на свое хозяйство посмотри: у тебя смесь империи с демократией – бутана с кислородом! Бред какой-то! Как не рвануло до сих пор?
- Ну, конечно, а при тебе был порядок – десяток графьев за герцогство грызлись - лучше было, да?
- Ага, а у тебя нынче только два альтернативных кандидата осталось, Сати с Велом, да? Знаешь, почему я их подальше от себя держал?
- Понятно: чтобы ослабить… Система сдержек и противовесов.
- Правильно! А ты что сделал? Ты же их чуть ли не к себе приравнял. Они же тебя… Вдвоем-то…
- И тем усилил Ад, который ты ослабил до последнего унижения. У меня три мощных фигуры плюс четыре легких, а у тебя было девять слабых…
- Ну-ну, Лютик, на грани фола играешь.
- Ты просто плохо читал Гумилева, иначе понял бы, что именно в России сейчас происходит пассионарный взрыв, формируется новый суперэтнос… Впрочем, действительно, тебе это, видимо, и правда, ни к чему.
- Это какой такой Гумилев? Лев, что ли? Так он – в раю, в бригаде мучеников, пострадавших от режима, библиотекой заведует, нахрена бы я стал об его теории мараться?
- Ладно, вернемся к нашим баранам – как там Иисус? Обиделся?
- Оскорбился – точнее. Петра вызвал.
- Петра? Не Михаила? Меч при нем?
- А как же – в полном парадном облачении. Заперлись, шепчутся.
- Ну вот, теперь началось.
* * *
Глава 5. НЕ ГОВОРИ МНЕ,ЧТО МЕНЯ ТЫ ОБОЖАЕШЬ
- Влад, привет, я соскучилась!
- Э-э-э, пардон?
- Прошу прощения, это квартира… ой, извините, я, кажется…
- Ах, да, Элли… э-э-э… Штейн, если я не ошибаюсь?
- Д-да.
- А, ну-ну, здравствуйте, как долетели?
- Так это ты?
- Извините, что-то не припоминаю брудершафота, на котором вы бы меня гильотинировали своей навязчивой любовью.
- Ах ты паразит! Ты так меня напугал! Убью сейчас!
- Убей, а? Сил уже нет.
- Так я же только прилетела, Влад, миленький.
- Ты У-летела сто лет назад! Я уже в Кольцове помирать начал.
- В Кольцове? Это – аэропорт?
- Ох, Ленка-пенка, о-о-охххх!
- Да? Ми-илый! Люби-и-имый мой!
- Я вас…
- Оу?
- …уже…
- Ага?
- …почти…
- Так-так?
- …люблю – вы это мне сказать хотели?
- Нет, никаких почти…
- Подожди, это стихотворение такое.
- Да?
- Да, слушай, вот только что написалось.
- Читай скорее!
- "Я вас почти уже люблю",-
вы ЭТО мне сказать хотели?
Да, понимаю: не успели...
Позвольте, я вас перебью?
Ах, как же сладко ноет грудь,
как неохота пить лекарство,
какое милое лукавство -
миг объяснений оттянуть,
и знать уже, что вот он, вот,
не дети, чай, обоим ясно,
что мы давно уже согласны…
В мозгах какой-то хоровод...
Так я зачем вас перебил?
Да-да, мне ЭТО страшно слышать!
Еще страшнее – не услышать!
Ну, вот такой вот я дебил.
Да-да, конечно, ДОЛЖЕН - я,
как джентльмен - вообще обязан...
Язык во рту узлом завязан
и этот... как его?.. сушняк...
Сейчас я, чаю пригублю...
А впрочем, черт с ним, с чаем, ладно,
и никаких "почти" не надо,
послушайте!
Я вас люблю.
- Сладкий мой! Правда – любишь?
- Я што ли?
- Да я знаю! Я ВСЁ про ваши штучки ЗНАЮ! А ты вот откуда узнал про «никаких почти не надо»? Это же я только что произнесла?
- Произнесла, потому что я наколдовал.
- Наколдуй еще что-нибудь такое же прекрасное!
- Не-не, забесплатно не стану.
- Да я расплачусь какой хочешь натурвалютой!
- В кредит, стало быть?
- Ну ладно, чего ты, я же честная?
- Ты-то? Мня-мня? Не, не пойдет! Я это написал, потому что думал, что ты еще сто лет не позвонишь, помирать собрался, вот перед смертью – вместо завещания…
- А, помню: от внезапной скромности – да?
- От скоротечной.
- Ладно. Я сейчас еду из аэропорта домой, там у меня тяжелый разговор с родителем, потом кое-какие делишки… Так что позвоню не скоро – часа через два. Желаю тебе помереть от тоски по мне, чтобы написалось еще что-нибудь столь же красивое. Договорились?
- Ну, там видно будет.
- А я тебя все равно люблю. Забесплатно.
* * *
- Эй, привет! Ты живой?
- Не весь. И не очень. Или не я.
- И я тоже. Можно, я щас прям прилечу?
- Да все равно не успеешь.
- А если я попрошу встретить в твоем Кольцове мой хладный труп с последней волей наперевес?
- А, ну тогда мне придется выжить.
- Все, отправляю свой труп – встречай!
- Ой, какие мы дураки-и-и! Сколько времени потеряли-и-и…
- Это ты дурак! Я тебе себя сколько раз предлагала? Ночевать осталась, как дура безродная! Болван!
- А ты откуда знаешь, что я болван?
- Ойшшш, да я-то…
- Нет, погоди, это ведь я только что про болвана написал!
- Да? Успел?
- Еще как! «КОГДА БОГ И ДЬЯВОЛ ЕДИНОДУШНЫ» называется.
- Правда, что ли? Успел?
- Ага.
- Читай скорее!
- Прекрасных тридцать три часа
я «соблазнял» тебя стихами -
в аду и в небе не стихали
насмешливые голоса:
«Ты спятил, парень,- или как?
Ты ждешь, чтобы ОНА просила?
Болван! Она ж тебя простила!
Хоть поцелуй ее, дурак!»
- Умница! Прелесть какая! Я и правда простила! Ты откуда знал?
- Во! Вот и замечательно! Индульгенция получена – можно издеваться над девушкой дальше!
- Я тебе дам! Я тебе сейчас такой труп вышлю! Да я щас сама пешком прибегу!
- Ой, не, Леночка, мне твои ножки жалко.
- Ла-адно уж, но-ожки… З-зззмей!
- Искусатель?
- Искупитель!
- А ты уже искупалась?
- Душ наспех приняла.
- А можно – я тебя искуплю?
- Всю-всю?
- С головушки до пяточек.
- Уйди, а? Ты разве не знаешь, как я этого хочу?
- Не-е-е, ты не так хочешь.
- Почему это?
- Ты знаешь, как ты хочешь ПОЛУЧИТЬ удовольствие, а я знаю, как я его хочу тебе ДОСТАВИТЬ.
- Ишь какой!
- Да-а-а вота!
- А давай я пойду сейчас в ванну, закрою глаза и буду внушать себе, что это ты меня купаешь?
- А я? Я тоже хочу!
- И ты иди! Хором – давай, а?
- А ты потом позвонишь – после того как я тебя искупаю?
- Не зна-аю-уу, наверное, у меня сил не останется. Я усну, наверное, чтобы мне жутко-ужасный Сатана приснился. Да-а-а! У тебя же там глубокая ночь уже?
- Второй час.
- Все-все! Спокойной ночи, любимый!
- У-у-у…
- Пока-пока, все-все-все, а то у меня ванна убежит… от меня.
- У-у-у…
- Я тебя целую… Нет, ничего подобного, отдай обратно! Иначе я никогда не дождусь, чтобы ты меня первым поцеловал! Все! Пока! Я позвоню завтра. Да, послушай, тут в журнале хотят напечатать твои заблуждения – ты как, не против?
- Это какие такие заблуждения?
- Гонорар, правда, невысокий, материальчик маленький, но тысячу-полторы я из них выбью.
- Да какие заблуждения?
- Забыл, что ли, от любви ко мне голову потерял? Да из серии «Дурак & Ко,Ltd.» И еще – этот, как его, «Поговори со мною, папа»…
- А чё? Да! Заблуждаться вот начал… И «Папа…», значит? Между прочим так, да? Ну, что ж, товарищ агент, хвалю за усердие. Завтра почетную грамоту выпишу.
- Ла-а-адно тебе, спокойной ночи.
- М-да-с…
* * *
ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ
или
Семь главных заблуждений человечества
Как человек патологически честный, вынужден признать: Человечество я люблю не очень. Думаю о нем редко, потому как оно того не заслуживает. Но вот однажды мимоходом споткнулся об мысль: ГЛАВНАЯ БЕДА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА именно В ТОМ, ЧТО ОНО СЕБЯ ШИБКО ЛЮБИТ. Слишком. Патологически. И разумеется — незаслуженно. Если не хватает мощей любить всЁ себя — как вид — любит как род или расу; этого много — тогда как класс или нацию; на худой конец оно себе устраивает групповуху в позе родной коммунистической партии или производственного коллектива; постыдно худого конца хватает лишь на клан и семью. Совсем уже маломощные хлипаки любят женщину — единственную и неповторимую. Всю жизнь. Лауру какую-нибудь или там Беатриче. И косая на один глаз Мона Лиза с паралично-кривой улыбкой превращается под кистью величайшего художника в Джоконду. Из-за какой-то — пусть сто раз божественно-прекрасной — Елены выжигают целый город... Н-да-с, люб-боффь!
Но и это бы еще — ладно: биология все-таки, божественная страсть, оправданная и самой природой, и стремлением продлить Жизнь вида. Куда сложнее объяснить, за что люди любят мучителей своих — царей, полководцев, сталиных всяких?
За что? Смешно, ей богу...
Как известно, в основе любви вообще — любой любви — лежит заблуждение. А у человечества по меньшей мере СЕМЬ ГЛАВНЫХ ЗАБЛУЖДЕНИЙ.
1.
человечество считает себя УМНЫМ,
то есть достаточо ЗНАЮЩИМ, чтобы себя самоЁ почитать или по меньшей мере уважать за эти познания и — что еще важнее — умение их ПРАВИЛЬНО применять на практике. И вот когда выясняется, что знания были ложными, а применялись из рук вон неправильно и, стало быть, самоуважение — самообман,- остается либо любить, любо повеситься.
2.
человечество считает себя ВЗРОСЛЫМ,
свой разум — достаточно окрепшим, чтобы принимать взрослые (ответственные) решения. Бомбить какой-нибудь Ирак, например. Писать конституцию за целый народ. Впускать в Азию бродячие европейские призраки. Баловаться с таким количеством взрывчатки, что хватит распылить весь Шарик. Ну, и так далее... Мальчишки!
3.
человечество считает себя СИЛЬНЫМ,
и потому способным противостоять «капризам» Природы — и нагло нарушать Ее Законы. Самое смешное — это, конечно, реки вспять; но даже гидроэлектростанции, лесные вырубки, осушение болот и прочие детские глупости — все чепуха по сравнению с идеологиями, которые оно само себе навязывает. На уровне уличных разборок на задворках Южной Америки, Австралии, Европы или Индокитая и — концлагеря, концлагеря, концлагеря; а еще раньше — крестовые походы, варфоломеевские ночи, сожжения ведьм, истреблене аборигенов — это ли не мальчишеская дурость и жестокость? Давно ли человечество очухалось от этого всего? Да полноте — очухалось ли?
4.
человечество считает себя УНИКАЛЬНЫМ,
не в смысле даже — единственным нелепым конфузом на миллиарды парсек в округе — а именно ЛУЧШИМ среди всех возможных человечеств, что, впрочем, верно именно потому, что сравниться-то — не с кем.
5.
человечество считает себя ВЕНЦОМ ТВОРЕНИЯ, ПУПОМ ВСЕЛЕННОЙ И ЦАРЕМ ПРИРОДЫ
совершенством, по меньшей мере, созданным непосредственно руками Божьими, да еще и по его же образу и подобию. Представляю, как Он ржал, когда впервые услыхал про это!
6.
человечество страдает УПРОЩЕНЧЕСТВОМ
и сводит сложнейшие Законы Божьи к афоризмам, типа «сила действия = силе противодействия», «мир — есть единство и борьба ДВУХ противоположностей» и тэ-пэ. В результате получается философия вражды, ненависти и войны.
7.
человечество непрошибаемо уверено в своей ПРАВОТЕ И ПРАВЕ НА ПРАВО И ПРАВОТУ,
но при этом ленится ПОЗНАВАТЬ ИСТИНУ — БЕСКОНЕЧНУЮ И ПРЕКРАСНУЮ, И БЕСКОНЕЧНО ПРЕКРАСНУЮ. В результате получается писаное или неписаное полуправо на четверть-истину, которую — конечно же! — приходится защищать с оружием в руках, потому что короче это — ВРАНЬЕ по недомыслию или из корысти.
И тогда Любовь к Истине вырождается в предательски-извращенную похоть, половой акт с проститутками, которые уже не в состоянии вернуть себе ни честь, ни — совсем уже смешно — «святую» невинность. Что остается? Любить себя. Прощать себе. И рожать детей — в надежде на то, что хоть они — может быть, когда-нибудь — постепенно получат на это Истинное Право.
ЭПИКРИЗ
Для оправдания человечества в собственных (моих) глазах скажу лишь, что оно чрезвычайно молодо. Ему еще рано быть умным. А хочется. Как и всякий глупец, оно еще выдает желаемое за действительное, на чем и попадается — раз за разом наступая на им же модифицированные грабли.
Думаю, XXI-й век для него — примерно то же, что 21-й год для вьюноши: половая зрелость опередила умственную и совпала с официозной. Жениться, конечно, можно, хотя и глупо. Может быть, даже глупее, чем выходить замуж за этого сопляка.
В древнеегипетские времена человечество пребывало в состоянии слюнявого младенчества, судя по фасону подгузников, в которых щеголяли фараоны. В древнегреческие и древнеримские — в состоянии босоногого детства, средние века — эпоха подростковой драчливости, к ХVIII-му в. оно достигло уровня солдафонской учебки, в прошлом веке дембельнулось и начало умнеть. Оно еще не готово к самостоятельной (по-настоящему) жизни, но уже возомнило себя пупом вселенной, царем природы и венцом творения.
Тем не менее, очередной красивый парадокс: ЛЮБОЕ — даже самое идиотское — решение человечества следует признавать ПРАВИЛЬНЫМ. Потому что, во-первых, оно уже принято; потому, во-вторых, что другое принято быть не могло — «история не знает сослагательного наклонения»; и в-третьих, потому что даже неправильное решение приближает человечество к глубокому познанию Святой Истины через страдание, от противного. И еще неизвестно, какой путь познания быстрее и безболезненнее приводит к положительному результату.
Так что — ладно уж — пусть человечество ошибается — я разрешаю — это полезно.
Но, как я признался в самом начале, любить все человечество у меня кишка тонка. Максимум, на что я годен — подложить свинью своему родному народу и подтолкнуть его к серии новых исторических ошибок, без которых НОВАЯ история в его жизни никогда не наступит. Единственное, что меня оправдывает: я в это ВЕРЮ. Свято.
Конечно же, я дурак. И книжка моя — вполне искренне — потому и получила свой заголовок, что дурак №1 в ней — автор, Ко — это его читатели, а Ltd. — все остальное человеческое сообщество с ограниченной умственной ответственностью.
ПОГОВОРИ СО МНОЮ, ПАПА
«Это было время, когда… абсолютно некритическая смесь грубейших суеверий самых различных народов безоговорочно принималась на веру и дополнялась благочестивым обманом и прямым шарлатанством; время, когда первостепенную роль играли чудеса, экстазы, видения, заклинания духов, прорицания будущего, алхимия, каббала и прочая мистическая колдовская чепуха. Такова была атмосфера, в которой возникло…» капитализированное российское государство.
Все книжки не перечитаешь. Со всеми правыми не согласишься. И всех лгунов не переспоришь.
Лично я далеко не всегда бываю согласен с Величайшими Умами прошлого тысячелетия, хотя и готов преклонить… ну, не колени, конечно – только голову, но искренне и почтительно. Восхищаюсь гением Леонардо, радуюсь, читая Энгельса (и тут же удивляюсь однобокости его человека экономического), с восторгом цокаю языком, вникая в тексты Ницше (но никогда не приму душой его ненависть и презрение и понимаю, почему на него так любил ссылаться Гитлер)… Они вынуждены были полемизировать – очень жаль, что это мешало им спокойно додумать собственную мысль. Их величайший вклад в царствие Его Величества Разума и Ее Величества Мысли еще увеличился бы…
Эдак и я тоже могу заявить, что вчерась ко мне на чашку чая заглянул сам Господь и между третьей и четвертой надиктовал нижеследующих истин... Вы мне поверите?
Ну и зря!
И поверите зря, и опровергнуть тоже не сможете никогда и при всем желании.
Эта книга принадлежит немногим. Может быть, никто из этих немногих еще
и не существует… как мог бы я смешаться с теми, у кого лишь сегодня
открываются уши? Только послезавтра принадлежит мне. Иные люди родятся
posthum.
Условия, при которых меня понимают и тогда уже понимают с
необходимостью, -- я знаю их слишком хорошо. Надо быть честным в
интеллектуальных вещах до жестокости, чтобы только вынести мою серьезность,
мою страсть. Надо иметь привычку жить на горах -- видеть под собою жалкую
болтовню современной политики и национального эгоизма. Надо сделаться
равнодушным, никогда не спрашивать, приносит ли истина пользу или становится
роком для личности...
"На земле наставляться почти не у кого, зато присутствие святых, какого не было никогда. Церковная святыня попрана. Священники не знают, как вызволить души из преисподней… Сама Владычица Небесная послала меня к вам… Господь открыл мне несметные сокровища на небесах и показал богатства, превосходящие все земное и все миры…» ДЛЯ СРАВНЕНИЯ: Откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре. И Он показал, послав оное через Ангела Своего рабу Своему Иоанну, который свидетельствовал слово Божие и свидетельство Иисуса Христа и что он видел.
…Его мать Майя увидела во сне, что ей в бок вошёл белый слон. После этого из её подмышки родился сын. Крик, который он издал при рождении, услышали все боги и возрадовались его приходу.
Но как воззову я к Богу моему, к Богу и Господу моему? Куда звать мне Тебя, если
я в Тебе? Вмещают ли Тебя небо и земля, если Ты наполняешь их? Или же повсюду Ты целый и ничто не может вместить Тебя целого? Что же Ты, Боже мой? Что, как не Господь Бог? "Кто Господь, кроме Господа? и кто Бог, кроме Бога нашего?" Высочайший, Благостнейший,
Могущественнейший, Всемогущий, Милосерднейший и Справедливейший; самый Далекий и самый Близкий, Прекраснейший и Сильнейший, Недвижный и Непостижимый; Неизменный, Изменяющий все, вечно Юный и вечно Старый… И что вообще можно сказать, говоря о Тебе? Но горе тем, которые молчат о Тебе, ибо и речистые онемели.
"Я никого не учу. Я просто вместе с вами тоже ищу истину… Я - акушер. Истина уже сидит внутри вас, только надо ее родить, я вам помогаю ее родить".
Они-то, может быть, и говорили с Богом, да только Он им никогда не отвечал.
Как хорошо было раньше! И пошто Бог меня так изнахратил? Ну вот скажи Ты мне, пожалуйста, на кой ляд мне вся эта морока? Жил себе спокойненько, по деревьям лазал, бананы кушал, обезьяночек любил – чего еще надо было?
Мне – ничего.
Это Тебе, Господи, понадобилось зачем-то наделить меня дурацкой способностью ощущать себя все большим и большим придурком. Из века в век, из тысячелетия в тысячелетие убеждаюсь я в том, что не становлюсь умнее!
Обидно, Вань!
Понимаешь, по сравнению с тем, что я мог бы (а значит – должен бы) знать и уметь, я по-прежнему не знаю почти ничего. Тут я попадаю в компанию с самим Сократом, а то и с Дэвидом Бомом. И это бы – еще ладно! Хуже, что я как не знал, так и не знаю главного: ЗАЧЕМ? Нужен ли я вообще кому-нибудь, значу ли хоть что-то, видно ли меня с высоты соседней цивилизации? Еще хуже: а Ты-то – есть?
Да? А не врешь?
Не врешь? Ладно, тогда – какой ты? Где? Покажись! Не боись – не укушу. И обратно тем же концом по тому же месту – ежели даже Ты и есть (иже еси) – то зачем? Ты-то – кому нужен? Обезьянам? Кашалотам? Или зеленому попугаю? Им Ты не нужен даром! Явно. Только мне одному.
Стало быть, Ты создал меня, чтобы стать нужным хоть кому-то? Бедненький Ты мой, одинокенький, всеми брошенный! И никто-то Тебя не поймет, никто не пожалеет, как я, никто не приголубит…
Так Тебе ЭТОГО надо? Чтобы тебя хоть кто-нибудь любил, почитал, уповал и молился? Тебе, у которого есть всё, который сам есть всё – еще чего-то надо? Это – как? Зачем?
Нич-ч-чего не понимаю!!!
Давай, просвещай, раз начал!
Ага, кажись, чего-то начинает брезжить…
Начнем сначала: Ты есть! Это – такая же непреложная истина, как «Аз есьм». Мы оба есьм, и друг без дружки – никуда; я не могу без Тебя, Ты – без меня. Хотя и понятно, что Ты без меня все равно был, есть и будешь (для какого-нибудь другого разума, например), а вот я без Тебя - едва ли. То есть, Ты меня породил, а я Тебя осознал – для чего Ты и наделил меня этой способностью.
Каким Ты меня породил и наделил?
Проще всего было бы предположить, что по старой отцовской традиции Ты меня зачал по образу и подобию своему, но уж очень это непрезентабельно для Тебя. Посуди сам: все эти нелепые конечности, дырки в черепе, аппендиксы всякие – как внутри, так и снаружи… Как-то все это Тебе, я так думаю, не к лицу. То есть, сходство у нас с Тобой, скорее, внутреннее, интеллектуальное, а вовсе не внешнее.
Внешность ты мне особенно-то и не выбирал, скорее всего, из глины, не лепил и 13-е ребро не выдергивал, чтобы сотворить из него подружку. Иначе глянул бы (особенно – на нее), содрогнулся и тут же уничтожил… Я на Твоем месте положился бы тут на Дарвина и свалил все гончарно-скульптурные хлопоты на матушку-природу. Ну и что, что она, копуша, миллиарды лет возилась со всяческими амебами, земноводными и чертечемпитающимися, прежде чем сляпала себе венец – обезьяну. У Тебя времени – вагон, особой разницы между тварями для Тебя нет, взял первого попавшегося примата и вдохнул в него душу.
Стоп-стоп-стоп! Кто сказал про душу?
Ага, это и есть одна из Твоих подсказок? Прекрасно, согласен, без души мы с Тобой не разберемся, поскольку именно в ней и сосредоточено все мое с Тобой подобие. Твой вдох, Твоя частица живут во мне и вместе со мной, чем и определяется мое коренное отличие от тварей бездуховных.
Но тогда получается, как ни крути, что матушка моя – чуть ли не ровня Тебе – Отцу и Духу Святому! Это порождает уйму вопросов, сомнений и ненужных сложностей. Понятно, что и Природу сотворил тоже Ты, но мне бы желательно картинку попроще. Две тысячи лет назад я был еще глупее, чем нынче, мне нужен был один ЕДИНЫЙ объект для поклонения, и я выбрал Тебя, Господи! Ну, то есть, не столько выбрал, сколько додумался с Твоей же помощью, но все же…
Еще раньше, когда я был совсем глупый вплоть до дикости, богов у меня было много, и все – дети Матери-Природы. Тебе, истинному и всеблагому, я и не думал поклоняться. Как-то недосуг было, хотя и тогда уже я чувствовал, что старшим должен быть все ж таки мужик, что «Первый всегда Один» и что демократия в делах духовных – это сплошной бардак и аморалка, хуже древнего Вавилона и современного Ватикана. Стоило глянуть на индусов с их половым гигантом Кришной, на греков с их отцеубийцей Зевсом, на египтян с их богоравными фараонами… Жуть!
Чтобы впредь никому неповадно было срАвниваться или срОвниваться с Тобой, дергать Тебя за бороду, садиться на один гектар и пить из Твоего сосуда, пришлось додуматься до Сына Божьего. Сразу стало можно соображать на
